Alexander Taranovich Berlin
| Тур: Романтическая Италия (следующий тур 22.06.24; 389 €)
Что делать, если зима достала?
И не какая-нибудь, а зима 2010 года, с её низкими температурами и сугробами ещё в марте. Плохо было не то, что зима затянулась, а затянулось межсезонье. Казалось, что жизнь замерла, и только потоки машин управляют городом. А тут пасхальные каникулы подходят. На ум приходит туристическая поездка с её пафосом новизны.
Не махнуть ли на юг в Италию? Решено, ведь я по-прежнему верен музе дальних странствий. А что может быть лучше, чем полный автобус людей с таким же как у тебя желанием да и еще говорящих на одном с тобой языке... По счастью в берлинском турбюро «Valentina Reisen» нашлось место в поездке под названием «Романтическая Италия».
Экипаж... читать далееЧто делать, если зима достала?
И не какая-нибудь, а зима 2010 года, с её низкими температурами и сугробами ещё в марте. Плохо было не то, что зима затянулась, а затянулось межсезонье. Казалось, что жизнь замерла, и только потоки машин управляют городом. А тут пасхальные каникулы подходят. На ум приходит туристическая поездка с её пафосом новизны.
Не махнуть ли на юг в Италию? Решено, ведь я по-прежнему верен музе дальних странствий. А что может быть лучше, чем полный автобус людей с таким же как у тебя желанием да и еще говорящих на одном с тобой языке... По счастью в берлинском турбюро «Valentina Reisen» нашлось место в поездке под названием «Романтическая Италия».
Экипаж туристического буса оказался колоритным. Русскоговорящая гид-экскурсовод Эмма из Гамбурга и немецкие водители Бернхард и Нэнси. Последняя заслуживала особого внимания. Представьте себе молодую женщину ростом 180 см и весом под центнер с озорным рыжим хвостиком и смешинками в глазах цвета балтийской волны. Да еще потомок викингов... В автобусе — и стар и млад, все с нетерпением ожидают встречи с Италией.
Австрия. Первые впечатления столь же быстры, как бег автобуса по бетонной ленте, туго натянутой от края до края земли. Закончился эрзац чувств, начались настоящие. Горы с заснеженными вершинами. Крепости и замки на них из дикого камня проносятся по сторонам, как видения... Плюмбум тяжёлых туч съедает вершины гор. Черные ели рвутся в небо. Австрия в этом месте совсем узкая. Показался Инсбрук, лежащий в долине между величественных гор. Их снежные шапки заходящее солнце красило в оранжевый цвет. Душа лечилась, глядя на эту красоту. Издалека уже виднеется громадный мост над пропастью, связывающий две горы. Это знаменитый «Мост Европы» высотой около 200 метров! Пасть пропасти дышит холодом. Закат стекает за растопыренные ножницы древних елей. Незабываемое зрелище! На фоне ослепительно-плавкого заката, горы постепенно превращаются в темные силуэты и прячутся в бархатные складки ночи.
Незаметно оказались в Италии. Границы, как таковой, не было. Не скоро мы, бывшие «Homo sovetikus» привыкнем к этому. Но придётся. Жизнь не стоит на месте. К новенькому отелю «Garda» подъехали уже в темноте. Быстро расселились в уютных номерах. Включаем итальянское ТВ. На всех каналах идут пасхальные церемонии. Страстная пятница, крестный ход, месса в соборе святого Петра. Папа Римский во главе огромной свиты, куда входят и священники-негры, у стен римского Колизея... Мягкой пустотой наваливается сон...
Ранний подъём, завтрак в отеле, и вот уже колёса автобуса наматывают зеркальную ленту дороги, гудящую как тетива лука. Маршрут наш проходит вдоль южного берега озера Гарда — самого большого в Италии. По берегам его круто взмывают ввысь огромные скалы. Нас баюкают бархатные голоса Андриано Челентано и Тото Кутуньо. Это Эмма начала знакомить нас с Италией. Попутно обучает итальянскому языку. Постепенно горы становятся всё меньше и в ткань повествования незаметно вписываются типично итальянские фермы-хутора с плоскими черепичными крышами, изгороди из лавровых кустов, кипарисы вокруг них. По лужайкам и кустам словно кто-то прошелся широким флейцем и сочная зелень покрыла землю. Неужели у зеленого цвета может быть столько оттенков! Весна разлилась по итальянской земле искромётным весельем. Кругом разбросаны виноградники, они еще без листьев. Много оливковых деревьев, белоснежных цветущих груш, полыхающих желтыми кострами кустов мимозы. Огромные розовые плантации цветущих персиков, причудливая прелестная вязь сакуры... Вдалеке какое-то удивительное видение, словно мираж — высоко над землёй висят белоснежные шапки гор, и под ними нет ничего, синева снизу и такая же синева сверху. Наша цель — лежащий недалеко от озера Гарда, город Бергамо, тот самый, из которого родом Труффальдино. Вот и он. Дорога поползла в гору. Нэнси уверенно ведёт машину своей твёрдой рукой по старинным узким улочкам. А когда она с ходу вписывается в узкую арку древних ворот, мы не сговариваясь срываемся на аплодисменты...
Бергамо пахнет весной — и подлинной, и той, что сочится из цветочных киосков, кафе, магазинчиков и лиц людей. Справа и слева вверх вздымаются террасы, похожие на висячие сады Семирамиды. На них цветет магнолия. Трели птиц вяжут кружева звуков. Подол небес оклеен бирюзой. Воздух потерял температуру, его не ощущаешь, и он пряный на вкус. На душе как и в песне «позитив и мажор». За крепостной стеной, в Верхнем городе, скопище дворцов и соборов, напоминающих шкатулки из драгоценного дерева. Солнце приласкало архитектурную музыку крыш. На узких улочках полно крохотных, часто три на три метра магазинчиков, сверху донизу уставленных разнообразным товаром. Кругом столько разной вкуснятины, как удержаться и не попробовать удивительное бергамское пирожное. Непревычная тишина царит над этим старым городом. Тихо скользит в зелёную пропасть старенький вагончик фуникулёра. Купол церкви стекает золотой каплей в награмождение черепичных крыш. Автобус с туристами взбирается на крутую вертикаль улицы. Наслаждаясь праздником и хорошей погодой, местные жители сидят за столиками уличных кафе. Это другой тип итальянцев. Некоторые из них похожи на немцев. Среди них немало потомков германских племен, обитавших на севере Италии. Например, свевов.
Но мы спешим, нас уже ждёт Милан, он расположен недалеко отсюда. Нэнси опять уверенно пролетает сквозь арку ворот и мы вновь награждаем её аплодисментами... По дороге Эмма устраивает забавную викторину, победители получают призы, но главный приз — недельное проживание в Венеции в пятизвёздочном отеле с личным гондольером... остается в турбюро. Вот так всегда! Только раскатай губу...
Милан встретил ртутными струями дождя, но это не охлаждает пыл предвкушения встречи со знаменитым собором. Не останавливаясь, проскакиваем огромную площадь, где был казнен Муссолини. В глаза бросаются старенькие, как оказалось столетние, трамвайчики с деревянными дверцами, бестрепетно пробирающиеся между потоками машин. Кругом мелькают забавные названия: osteria, pizzeria, kafetteria, vineria, trattoria, jogurteria.
Останавливаемся у костела Сфорца, громадного старинного замка-крепости из красного кирпича. Впечатляющая, лишенная банальности, красота. Вокруг разливается мелодия итальянской речи и звуки колокола. Милан огромен, но основные его достопримечательности находятся в центре. В первую очередь — это театр «Ла Скала», галерея Виктора Эммануила и, конечно же, «ИльДуомо» - миланский собор. Знаменитый театр снаружи, прямо скажем не впечатляет, явно уступая по размерам и красоте фасада многим своим собратьям из разных стран Европы. Но внутри, это громадное, прекрасно отделанное помещение с изумительной аккустикой. Лучшие оперные певцы всего мира считают за честь петь здесь. Галерея Виктора Эммануила названа так в честь короля, объединившего Италию в ХIХ веке. Она впечатляет своими размерами и поистине королевской пышностью и убранством. Это крытая многоэтажная торговая улица с магазинами от ведущих брендов: Cardin, Swarovski, L'occitane, Diesel, Gucci и т.д. В одном месте обнаружил старинную стелу с именами почётных граждан города: Ferrario, Ferrari, Ferraresi, Ferrarese, Fasollo. Часы в городе показывают разное время. Это обстоятельство легко объясняет Эмма: - Одно время итальянское, другое - миланское! И добавляет: - А вообще, миланцы считают, все, что южнее Милана — это уже Африка! Миланцы, деловито снующие вокруг, производят впечатление людей, чей типаж - это что-то среднее между одесситом и грузином. С ними не соскучишься.
Собор открылся внезапно всей своей мощью. И сразу заворожил. Будь он даже наполовину меньше, впечатление все равно было бы сильное. Издалека он кажется гигантской декорацией к какому-то историческому фильму. Он не похож ни на что. Он похож только на самого себя. Ясная логичность конструкции и благородство пропорций, светлый мрамор делают его легким и воздушным, и это несмотря на циклопические размеры... Тот, кто впервые произнес фразу, что архитектура — это застывшая в камне музыка, видимо имел ввиду именно это сооружение. Строился он почти 500 лет. И строился не зря. Это одно из самых выдающихся архитектурных сооружений в мире. Надо признать, что Ульмский и Кёльнский соборы - крупнейшие сооружения Германии такого рода, ему уступают. Как снаружи, так и изнутри.
Внутри это целый город. Там могут идти, не мешая друг другу, сразу несколько месс. Чудовищной толщины несущие колонны. Сложная лепнина, декор и скульптуры, словно скалы, обступают их. Бесчисленные потоки витражей цветными водопадами стекают вниз. И это витражное великолепие навязывает свой дух всему храму. И вместе с тем внутри его нет ничего иррационального, что ощутимо в готических храмах. Собор обозрим на большом расстоянии. Уходя, хочется побольше удержать его чеканно выгравированный на фоне неба силуэт в своих зрачках. Видение совершенной красоты. Слёзы неба очищают его от пыли веков...
Возвращаемся домой в сумерках. Все заранее заказали блюда итальянской кухни на ужин и предвкушают вкусную трапезу. Телевизор подготовил встречу с Адриано Челентано. Лоно сна обладает упругой сопротивляемостью, но наконец ты скользишь в его мглу.
Просыпаешься весь переполненный ожиданием, в какой-то непостижимой уверенности, что сегодня произойдет что-то важное. Сегодня нас ждёт Венеция — главная цель путешествия. А по пути мы заезжаем в Верону, город Ромео и Джульетты. Старая Верона выглядит словно застывшая картина средневекового живописца. Город с вековым, крепко отлаженным бытом. Огромная крепостная стена. Древний, хорошо сохранившийся амфитеатр. Все вокруг выслано розовым мрамором. Традиционный памятник Виктору Эммануилу. Широкая река с многочисленными арочными мостами. Чудные фронтоны домов в романском и венецианском стиле. Большие и маленькие, замкнутые, как крепостные дворы, площади с неприхотливо-обыденным изяществом скульптур. Роскошно-барочное великолепие церквей, ладанно-восковый воздух внутри... и везде подлинная, устойчивая тишина минувшего.
Балкон Джульетты притягивает к себе толпы туристов. Маленький дворик, мощенный круглым булыжником, где находится балкон, весь заклеен тысячами любовных записок... А в центре его стоит статуя Джульетты из потемневшей бронзы с ослепительно блестящей грудью. Каждая девушка должна коснуться этой груди рукой - говорят это приносит счастье...
И вот, наконец, Венеция весны 2010. Она начинается с залива, который бороздят веселые катера и яхты. К острову Сан Марко, главной достопримечательности города, нас доставил маленький кораблик. Выходим на Славянской набережной и сразу попадаем под напор, нет, не гондольеров, — негров, наперебой предлагающих по дешевке очки, ремни и дамские сумочки «от Гуччи». Что поделаешь, это примета ХХI века. Венеция — это романтический брак мечты с действительностью. Каждому городу свойственно своё биополе и теперь главное — настроить фибры своей души в унисон с ним. Очарование городом овладевает вами внезапно, как только вы вступаете на пристань, и помешать этому не в силах даже настырные торговцы. Оговорюсь, что человек ничего не знающий о городе воспринимает его, как нечто шумное, непонятное, утомительное. Но для знающего по книгам и картинам, по всей сумме познаний о нем, этот город открывается сразу. Он как бы покрыт матовым налетом серебра величавой истории, блеском славы и человеческого гения.
Венеция пахнет историей, и здесь ты понимаешь, как далеко забрался в историю. А так же понимаешь, что оказался между прошлым и будущим. Здесь свой архитектурный стиль — венецианское барокко. Он прекрасен всегда и не зависит от показания барометра. Шеренги жмущихся друг к другу домов с изысканной лепниной и опереточными балконами, погруженные в воду и седой сон веков. Жизнь застыла в этих домах, не потревожив тонкой пыльцы времени.
Из открытых окон доносится аромат каппучино. Сохнет бельё на веревках. «От вас у нас секретов нет» - комментирует Эмма. Вы не найдете здесь индустриальных примет. Венеция трудно мирится с современностью. Вся она кажется одним огромным музеем. На лицах венецианцев написано соединение уверенности и добродушия. Кругом только и слышен поюще-мускатный итальянский, к нему подмешивается ухабисто-ржавый английский, кипуче-гитарный испанский, мягко-певуче русский, гортанная музыка иврита. Венеция аккумулировала в себе столько воспоминаний, так сплавила в своём обличии фантазию и реальность, что даже воздух ее кажется насыщенным и одухотворенным.
Но самым пронзительным из густой смеси уличных ароматов, является свежий и терпкий запах венецианских каналов. Они, каналы, впитывают в себя все краски города. Это ещё подметил живший здесь поэт Иосиф Бродский. Особенно это ощущается вечером, когда город становиться ещё романтичнее, и кажется, что все вокруг упивается головокружительной беззаботностью. На город словно кто-то повесил венок из радужных сновидений. Хочется говорить стихами, но они умирают, застряв в горле. Венеция. Это слово касается клавишей души, как музыка Вивальди.
Кругом влюблённые парочки, ведь Венеция — Мекка для влюблённых. По тихой светло-бирюзовой воде неслышно скользят длинные черные гондолы, гондольеры поют им серенады и заранее предупреждают, где нужно целоваться. Это, как обещают гондольеры, гарантирует им любовь до гроба.
Венеция — это город-лабиринт. Я советую любителям «адреналинового кайфа», тем, кто любит рисковать и кто оказался здесь впервые, пойти побродить в одиночку по лабиринту древних улочек и переулков, опутывающих площадь Сан Марко. Некоторые из них так узки, что два человека могут с трудом там разминуться. Просто бесцельно побродить, натыкаясь то на помпезные дворцы со следами заносчивости венецианской республики, то начать считать горбатые мостики над каналом, то зайти в какую-нибудь уютную кафешку или пиццерию и, естественно, взять там пиццу или пасту, например, с креветками. К сожалению, пиццу здесь не готовят на открытом огне, как например, в Берлине, но вкус у нее... я вам доложу! Или сидя за мраморным столиком в старинной винерии с рюмкой «Romasotti“, понимаешь, что жизнь состоит из многоцветья прекрасных моментов и нужно лишь уметь наслаждаться ими...
Хочется не отпускать этот день, а вцепиться в него всеми фибрами души, бродить по блестящим черепашьим спинам узких улочек, по бесчисленным мостикам, слушать звон колоколов и пение гондольеров. А когда уличный воздух переодевается в вечерний крепдешин, зажигаются фонари и, кажется, что на город опускаются лиловые шагаловские ангелы... И несмотря, что твой биологический маятник зависает в крайнем положении, и мозг становиться вялым усталости не чувствуешь,ходишь и накручиваешь на спидометр памяти километры венецианской земли. Все это будет парить по тонкому обручу подсознания и являться во снах... На этой ноте я оборву эту искрометную релаксацию.
В ткань повествования о Венеции еще вписывается возвращение на кораблике по ночному заливу, густо исколотому огнями Сан Марко. Сидя на корме у буруна воды, выпускаешь на волю мягко воркочущее «Compari“. На небе крупные спелые звезды с ресницами и, кажется, что они по-иному светят. Прощаясь, испытываешь состояние внезапного и тесного соприкосновения с чужой жизнью. Далекими корнями она уходит в прошлое...
Бесполезно передать в беглых заметках облик Венеции. Мы были здесь мимоходом. Самое главное, что я вынес из этого города, это любовь к нему и желание изучать его дальше.
Паустовский говорил, что познание и странствие неотделимы друг от друга.
Горький называл путешествия наилучшей высшей школой.
Бунин — второй жизнью.
Это действительно так.
Путешествия дают необыкновенно живые впечатления и накладывают неизгладимый след на наше сознание... |